Наше мнение, что мы лучше, чем остальные, – не только из-за тщеславия

Спросите любого водителя, насколько он опытен за рулем, и обязательно услышите в ответ, что он выше среднего (хотя огромная часть водителей, по определению, должны быть ниже среднего в вождении). Это только один пример того, что психологи называют «склонность к самовосхвалению» или эффект выше среднего. Это часть общей тенденции, при которой большинству из нас приходится рассматривать себя в особенно выгодном свете.

Очевидным, эгоцентрическим объяснением, подобных поступков является то, что от этого у нас мнение о себе становится лучше. Но существуют, по крайней мере, еще два, более невинные, объяснения, которые основаны на едва различимых изъянах нашего мышления.

Первой вероятностью является то, что для нас легче принимать благожелательную видимость одного человека, чем целой группы. С этим согласуется то открытие, что при сравнении любой отдельной личности, не только себя, с группой людей, люди склонны иметь предубеждение против группы.

Существует также вероятность того, что мы склонны иметь «цель» при любом сравнении. «Цель» – это понятие, измеряемое по некоторым критериям. Следуя логике, если бы я спросил вас, насколько хороши все остальные водители по сравнению с вами (делая так остальных водителей «целью» сравнения, а вас – критерием), то такой вопрос должен был бы уменьшить ваше предпочтение самому себе.

В новом исследовании пытались узнать суть причины, вызывающей эффект «выше среднего», сталкивая друг против друга эти объяснения. Златан Кризан и Джерри Салс Доузенс попросили студентов написать список друзей или знакомых, взять одного из этой группы и сравнить этого человека с остальной группой по какому-либо признаку – скажем, щедрости.

Исследователи варьировали вклад трех факторов, считающихся причинами эффекта «выше среднего», по таким условиям, как: целью сравнения был студент или другой человек, был ли студент среди оставшихся членов группы для сравнения, каков был размер группы, что было целью сравнения – группа или один человек.

После того, как студентов пригласили представить свои сравнения, исследователи заключили, что очевидное эгоцентрическое объяснение для эффекта «выше среднего» намного слабее, чем это считалось прежде.
Например, при сравнении щедрости отдельного человека с щедростью остальной группы, студенты по-прежнему показывали склонность к предпочтению отдельной личности, даже если они сами были среди членов остальной группы. Таким же оставалось положение вещей, даже если группа (членом которой был сам студент) была целью сравнения с личностью. Другими словами, видимо, сложность принимать благожелательную видимость для групп, а не для отдельных личностей, является решающим фактором, подчеркивающим эффект « выше среднего».

КРИЗАН З., САЛС ДЖ. (2008). Потеря видения себя в эффекте «выше среднего»: когда сталкиваются эгоцентризм, локализация и расплывчатость группы. Журнал экспериментальной социальной психологии. 44(4), 929-942. DOI: 10.1016/j.jesp.2008.01.006

источник

Мальчик, который думал, что случившееся 11 сентября было его виной

Исследователи из Лондона задокументировали случай с десятилетним мальчиком с синдромом Туретта (умственное нарушение, характеризующееся непроизвольными взрывами ругани, плевания, лая и т.п.) и навязчиво-маниакальными симптомами, который верил, что террористические акты 11 сентября случились из-за того, что он не завершил один из своих ежедневных ритуалов.

Мэри Робертсон и Андреа Каванна утверждают, что это первый случай, описанный в литературе, человека, верящего, что он послужил причиной такой значительной катастрофы, какую пережила Америка в 2001 году.

Мальчик, охарактеризованный как «чрезвычайно приятный» и с высокой успеваемостью в школе, впервые был направлен на консультацию за год до происшедшего 11 сентября. Как по характеристике синдрома Туретта, у мальчика проявлялись несколько форм неконтролируемых тиков, включая чрезмерное мигание и вспышки криков, также он проявлял маниакальные наклонности и проблемы внимания.

Робертсон увидел мальчика снова через 2 недели после 11 сентября, когда он был в ужасном состоянии – «измученный», как он определил, своими тиками и истерзанный чувством вины, веря, что трагедия случилась, потому что он не прошел по определенной белой линии на дороге.

Это был только один из многих ритуалов, которые мальчик создал в течение года. Остальные составляли так называемые ритуалы «опасных ран», включающие потребность чувствовать лезвия ножей для проверки их остроты и ставить руку над паром чайника, чтобы проверить его теплоту.

Важно то, по словам исследователей, что убеждения мальчика об 11 сентября отличались от маний людей с психозами и вместо этого отражали крайнюю форму тревоги, которую люди с навязчиво-маниакальным расстройством часто переживают, если не завершают свои ритуалы.

К счастью, смесь лечения с подбадриванием (включая объяснение мальчику, что его упущенный ритуал на самом деле имел место после 11 сентября, приводя часовую разницу между США и Великобританией) помогли ему осознать, что он не несет ответственности за нападения.

Робертсон и Каванна отметили, что этот случай привлек внимание к способу, как современные СМИ – «из первых рук, реалистичные и затрагивающие» – могут приводить к террористическим нападениям и другим катастрофам, болезненно воздействующим на ранимых людей за мили от непосредственного места происшествия. «Только время покажет, как много еще психологических последствий 11го сентября, так же как и террористической бомбировки Мадрида и Лондона», говорят они.

Робетсон М., Каванна А. (2008). Катастрофа – это моя вина! Нейрослучай DOI: 10.1080/13554790802001395

источник